Павел Нечаев, Седьмой шаг

[all-will-be-well]

Предают всегда свои. Близкие. Дальний может обидеть, обмануть, ограбить. Предать – нет. Предают только те, кому доверяешь.

Дождливым зимним утром Человек поехал выбрасывать Кота. Человеку предложили работу за границей. Друг, уехавший туда десяток лет тому, укрепился на новом месте, и теперь звал к себе. Давно куплены билеты на самолет, собраны вещи. Оставалось только одно – Кот. Отдать его было некому, и взять его с собой Человек не мог.

Он упаковал Кота в переноску – пластиковый ящик с решетчатой дверцей. Кот не хотел лезть туда, и тогда он зажал переноску между ног, и, подняв Кота за шкирку, как мешок опустил внутрь и быстро захлопнул дверцу. Кот молчал. На южном выезде из города он припарковал машину возле каких-то мусорных баков,, и вылез. Дождь как раз перестал, слегка накрапывало. Вынул переноску из машины, подошел к помойке и вытряхнул Кота на землю. Мусорные баки с трех сторон окружала невысокая бетонная стенка. Кот, испуганный незнакомым местом, и хлынувшими на него со всех сторон незнакомыми запахами и звуками, на полусогнутых лапах, с поджатым хвостом забился в угол за баками и сел там, прижав уши к голове. Он молча таращил круглые испуганные глаза. Человек посмотрел на него, помедлил, прощаясь, и повернулся. До машины было ровно семь шагов.

Шаги давались с трудом. Волной нахлынули воспоминания. В памяти, как короткие зарисовки углем на белой стене.Шаг, и вот – маленький - на ладони уместится, Кот – тогда еще не Кот, а Котенок, со смешным, похожим на морковку хвостиком, карабкается по его штанине, вонзая в грубую ткань джинсов крохотные коготки. А вот он уже вскарабкался, и урчит, лежа на колене. Маленький, а урчит громко. Вот он же – возле сделанной им лужицы на полу, усердно делает вид, что он тут ни при чем. Еще шаг – и Кот, подросток, увлеченный «охотой» на пролетающих за окном птичек, соскальзывает с подоконника на глазах у человека, и ухает вниз с третьего этажа. Вот – человек, ищущий его с фонариком под домом, с замирающим сердцем, уже готовый увидеть насаженное на острые прутья забора тельце. Вот – он находит его, с разбитым носом, и бережно несет в дом, вытирая кровь собственной белой футболкой. Шаг – и в памяти всплывает катающийся по полу в квадрате солнечного света Кот. Квадрат расчерчен жалюзи на полоски, и шерсть на брюхе Кота то вспыхивает золотом, то гаснет, и серебрятся кончики усов. Шаг – и Кот, играя, с распушенным хвостом, неожиданно выскакивает из под кресла и с яростным мявом бросается на ногу Человека, обхватывая мягкими лапами, и делая вид, что кусает. Еще шаг – и Человек возвращается с работы усталый, а Кот, заслышав его шаги, уже ждет у дверей, и тычется вошедшему Человеку в ногу лобастой головой, и вьется у ног. Шаг – больной Человек в постели с температурой. Ему трудно вставать, он забывается, бредит. Кот в ногах урчащим теплым комком, и, убаюканный этим уютным урчанием Человек засыпает. Однажды, проснувшись среди ночи, на спине, с покрытым бисеринками пота лбом, но с ясной головой, он понимает, что кризис миновал, и лежащий на груди Кот вытягивает шею, щекочет лицо Человека усами, и мурлычет. Шаг – вставший среди ночи по зову природы Человек заходит на кухню попить воды. И, включив свет, застает Кота на месте преступления. С хитрющим видом тот лапой пытается открыть дверцу холодильника, а, заметив, что обнаружен, тут же отворачивается и начинает вылизываться – мол, я не я и лошадь не моя. И Человек понимает, почему иногда обнаруживал поутру дверцу холодильника распахнутой настежь…

Человек остановился. До машины оставался один шаг. Шагнуть, не оборачиваясь, сесть в машину и уехать. И все. Но вместо этого он обернулся.

Кот сидел на прежнем месте. Широко раскрытыми глазами он смотрел вслед уходящему Человеку. А Человек – смотрел в эти глаза и не мог уйти. Начался дождь. Тяжелая капля ударила Кота точно между ушей, еще несколько попали в туловище, но он даже не шевельнулся. Хлынуло как из ведра, и Кот моментально промок. Человек, точно стряхнув с себя что-то невидимое, шагнул вперед. В два широких шага преодолев разделяющее их пространство, он поднял кота на руки, и спрятал под куртку. Тот сразу же
вцепился в него всеми четырьмя лапами, и застыл, дрожа.

Даже в машине он отказался отцепляться, и человек так и поехал домой – с Котом под курткой. По пути домой он набрал номер заграничного друга.

- Привет.
- Привет. – пауза. – Знаешь, я не смогу приехать.
- Что так? Что случилось? – удивление на другом конце.
- Да тут… понимаешь, Кота негде оставить. - И, уже тверже. – Не могу. - Напряженная тишина.
- Ну, как знаешь, - нарушил ее заокеанский друг. – Дело твое. – И сигнал отбоя в трубке.

Человек покормил Кота и лег спать. Сквозь сон он слышал, как Кот ходил вокруг кровати. Долго ходил, но, в конце – концов, запрыгнул и устроился в ногах. Хотя вставать рано было незачем, Человек встал перед самым рассветом. Он сидел на балконе и курил. В ветвях деревьев чирикали ранние пташки. Кот тоже вышел на балкон, и сел рядом с человеком, чинно обернувшись хвостом.

Так они и встретили рассвет – Кот и его Человек.

Павел Нечаев